Убийство в джакузи
Василию Степановичу не нравился новый загородный коттедж, который выстроил себе сын. Огромный дом, но совершенно бестолковый. И почему-то особенно раздражала старика новомодная ванна-джакузи, которой так гордились и сам Иван, и Лиза, невестка.
Василий Степанович все никак не мог понять, почему в этой проклятой ванне, выложенной голубым и изумрудным кафелем, вода светится и бурлит. Иван и Лиза смеялись, подтрунивая над обескураженным стариком.
Знаменитая ванна была для них не просто символом благополучия. Приезжая в гости и оставаясь на ночь, родители Ивана слышали, как далеко за полночь в ванной раздавались веселый смех и хмельные выкрики,— к Ивану и Лизе приходили друзья, и компания резвилась в джакузи, играя в «русалок», «рыбок» и прочие дурацкие игры. Наверное, вино лили прямо в воду. «Вон бутылка опять поплыла, лови ее, лови!» — слышал, ворочаясь, Василий Степанович.
И все же, несмотря на кажущееся благополучие, на все эти развеселые гульбища в ванной, у сына с женой что-то не ладилось — в этом родители Ивана были убеждены. Лиза, несостоявшаяся фотомодель, поначалу целыми днями торчала дома, а потом стала исчезать, возвращаясь лишь к тому времени, когда муж приезжал с работы.
Нет, в этом огромном доме не нашлось места счастью.
Однажды, зайдя в злополучную ванную, Василий Степанович обнаружил там сына. Концы белоснежного полотенца, обернутого вокруг шеи Ивана, были завязаны узлом на никелированной сушилке. Полотенце не давало мертвому телу погрузиться в воду, и казалось, что Иван, слегка нагнувшись над искрящейся водой, собирается окунуться. Глаза его были открыты, и в них отражался дьявольский переливающийся свет. Василий Степанович закричал и, схватившись за сердце, упал на выложенный плиткой пол. На его крик прибежали жена, Лиза и два охранника. Из каминного зала донесся жуткий вой ротвейлера.
С самого начала следствие продвигалось с трудом: Василий Степанович с женой мало что знали о жизни сына, а Лиза, истерично рыдая, требовала прекратить допросы, называя их издевательством. Впрочем, из ее сумбурных рассказов удалось выяснить, что у Ивана были неприятности на работе и что он вообще по любому неприятному поводу норовил свести счеты с жизнью: несколько раз резал вены, причем именно в ванной. Сотрудники Ивана не отрицали, что у шефа могли быть проблемы, но не такие конечно, чтобы из-за них лезть в петлю. При этом охранники утверждали, что попасть на территорию коттеджа никто посторонний не смог бы.
Самоубийство? Или убийство? Родители вне подозрений, значит, или жена, или кто-то из охраны.
Судебно-медицинская экспертиза оказалась довольно сложной. Странгуляционная борозда, проще говоря — след от петли, практически не выражена: то ли потому, что ткань полотенца была мягкой, то ли потому, что петлю затянули уже на мертвом теле. Странной была и поза — редкая при самоубийствах, хотя не исключено и такое. Несчастье (или преступление?) произошло в воде. Может быть Иван, сидя в любимой ванне, предаваясь мрачным размышлениям, стоит ли жить дальше, просто захлебнулся, случайно поскользнувшись?
Но в конце концов все стало на свои места, и эксперты вынесли однозначное заключение: смерть наступила в результате утопления, а петля из полотенца была затянута на шее уже мертвого Ивана.
«Да он все мог — и утопиться, и повеситься!» — воскликнула Лиза, прочтя заключение экспертизы и, видно, плохо соображая, что говорит.
А мать Ивана, не помня себя от горя, твердила, что сын и невестка жили плохо, что Иван мешал Лизе и ее любовнику — Владику. Владик, школьный приятель Ивана, часто приезжал в коттедж, и охрана всегда его пропускала, считая своим. Игры в джакузи без него не обходились. Но и Владик, и Лиза с возмущением отрицали возможность каких-либо иных отношений, кроме чисто приятельских.
Вскоре выяснилось, что однажды забавы в ванной компания сняла на видеопленку.
— А сейчас можете показать, как вы обычно развлекались? — спросил следователь.
Переглянувшись, Владик и Лиза согласились. Забравшись в ванну, они включали и выключали свет под водой, плавали, брызгались. Но никакого веселья, пусть даже наигранного, не получалось. Видеокамера ловила их тревожные взгляды, осторожные прикосновения.
Потом им показали пленку — сперва эту, которая фиксировала эксперимент, а потом другую, ту, что снимал когда-то кто-то из гостей. И на этой, второй, пленке, снятой полгода назад, было отчетливо видно, как этих людей тянет друг к другу, как они переглядываются, как стремятся коснуться друг друга.
— Да,— признались оба,— у нас роман. Иван все знал. Но мы его не убивали. Зачем?
Тогда им показали еще одну кассету. На экране возник обнаженный торс молодого человека. Казалось мужчина склонился, пытаясь разглядеть что-то на дне ванны. В таком положении его удерживало белое полотенце на шее, концы которого были завязаны на полотенцесушителе. Но вот поверхность воды кто-то нарушил, тело мужчины повернулось, и во весь экран появилось его лицо: в глазах застыли изумление и ужас.
Лиза зарыдала. С экрана доносился тихий всплеск воды и чьи-то голоса, и Владик, опустив голову, признался во всем.
...Разводиться с Лизой Иван не хотел. Владик предложил встретиться и поговорить. Взяв с собой по банке пива, они забрались в джакузи, но разговор не получился. И тогда, выбрав момент, Владик опустил голову Ивана в воду и держал до тех пор, пока тот не захлебнулся, а потом, осознав, что натворил, решил имитировать самоубийство — Иван был человеком сложным, импульсивным, и многие могли поверить в то, что он покончил собой.
Услышав это признание, потрясенная Лиза крикнула:
— Убийца! — и наотмашь ударила любовника лицу.
Послесловие судебного психиатра
В зале суда Владислав заявил, что сделал признание под влиянием морального давления — демонстрации видеозаписей. Вину свою не признал. Но эксперты — психиатр и психолог — исключили подобный вариант. Подозреваемого лишь знакомили с материалами уголовного дела, в том числе и с эмоционально насыщенными видеозаписями.
Владислав был признан виновным в совершении убийства.
Эпилог
Лиза переехала из коттеджа. Ее вина перед Иваном не наказывается законом, но суд собственной совести оказался куда страшнее.
А Василий Степанович с женой перебрались в коттедж — в дом, который им никогда не нравился, но который так любил их сын. В джакузи давно не мерцает свет и не бурлит вода: Василий Степанович вызвал рабочих, и они заколотили дверь в злополучную ванную.
|
|
Читайте в рубрике «Третий — лишний»:
|