Когда жена страшнее боевых действий
«Кажется, попал в ад, где надежда выжить минимальна, а справедливость призрачна. Несколько солдат привезли прямо из учебки, при обстрелах многие теряются, бледнеют от страха. Да что там! Смерти каждый день. Местное население относится плохо, что, впрочем, понятно. Сон пропал совершенно. Не знаю, сплю ли вообще или просто забываюсь. Кошмары то во сне, то наяву. Стрельба может начаться из любой точки, минируется все что можно. Два раза чуть не попал под снайперскую пулю. День длится бесконечно... Галя пишет, что волнуется, скучает, просит беречь себя и не забывать о ней. Укоряет, что «жалею нежные слова», боится, что трачу их на других. Даже обидно стало, я ведь ее так люблю... Местные женщины тут все на одно лицо. Несколько раз в расположение части приезжали какие-то молодые женщины в полувоенной форме — не чеченки, но и не русские, а кто — не разобрался. Как-то были две корреспондентки из центральной газеты, возбужденные близостью опасности и собственной храбростью. Но я, знаешь, не воспринимаю никаких женщин, вообще ничего не воспринимаю, даже страх смерти притупился. Кажется, что вся прежняя жизнь — не моя. А я только здесь. Водка давно не помогает...»
Так Василий писал своему другу.
А когда он вернулся, мать долго ощупывала его, словно не верила, что остался жив. Рука, правда, сломана, но ведь жив!
Галя, жена, рыдала от счастья. Она очень любила мужа и, покрывая поцелуями осунувшееся, изможденное, но такое родное лицо, верила, что теперь ничто не сможет их разлучить.
До этой войны жили они вполне благополучно. Поженились после того, как Василий отслужил в погранвойсках — Галя его дождалась. Правда, перед свадьбой долго пытала, хорошо ли он погулял во время службы. Ревность ее Василия поначалу смешила — какое там погулял! — потом удивляла, а потом и злила. Да и вообще случайные интрижки его никогда не привлекали — кому, как не Гале, это знать. Но даже после рождения дочки она все не могла успокоиться. А уж когда Василий поступил в Высшую школу МВД, подозрительная Галя и вовсе извелась от ревности: ей казалось, что на мужа — такого статного, такого красивого, в новенькой, ладно сидящей форме — женщины должны вешаться просто гроздьями. Галя и сама была отнюдь не дурнушкой, и потому Василий только поражался: уж скорее это он должен ее ревновать...
И вот он вернулся. Страшная война вычеркнула из жизни целый кусок. Но теперь, Василий был уверен, все будет по-другому. Лучше. Прочнее. Надежнее.
Но лучше, чем раньше, не стало. Спокойный сон, уничтоженный свистом пуль и грохотом взрывов, не хотел возвращаться. Василий по-прежнему с трудом засыпал — и, что странно, только когда вспоминал войну. Но забытье было недолгим, и он просыпался от собственного крика, молотил кулаками в стену, хватал невидимый автомат и все рвался, рвался куда-то... Потом, очнувшись, долго извинялся перед испуганной женой, обнимал ее, гладил по голове, пытаясь успокоить и успокоиться. Галя прижималась к нему всем телом, шептала ласковые, утешающие слова, и он опять впадал в полузабытье...
Василий надеялся, что это пройдет, пусть не сразу. Но с каждым утром все тяжелее становилось ему смотреть в покрасневшие от бессонной ночи Галины глаза.
А больше всего пугало его другое: он совершенно потерял к жене мужской интерес. Чувствуя прикосновения ее рук и губ, ее горячее дыхание, он испытывал только одно желание — спать, безмятежно спать без просыпу, не слыша скрежета металла и воя снарядов. Галя пыталась его растормошить, но все было бесполезно.
По утрам, пряча виноватые глаза, Василий обещал сходить к врачам. Он и сам не мог понять, что с ним происходит.
Зато Галя, устав ждать, нашла всему свое объяснение.
— Нагулялся! — с ненавистью крикнула она.— Там небось шлюх полно было — конечно, зачем тебе теперь жена!
Безобразные скандалы стали повторяться почти каждый день. Василий, устав оправдываться, тоже начинал: кричать, обзывал жену дурой и истеричкой и даже однажды залепил ей пощечину.
Как-то пришли боевые друзья. Галя, угрюмая, в старом халате, молча покромсала колбасу, хлеб, огурцы и, швырнув тарелки на кухонный стол, заперлась в комнате. Мужики удивились, но добиться от Василия ответа так и не смогли — он тоже был мрачен, малоразговорчив и очень быстро напился до бесчувствия.
Ему советовали съездить куда-нибудь отдохнуть или перебраться на время к родителям, но он только отмахивался...
Через две недели он повесился в лесу на поясе от Галиного халата.
Ему было двадцать восемь лет. Он был на войне и выжил. Он вернулся домой и не смог жить.
Послесловие судебного психиатра
Сложное психическое состояние людей после возвращения с войны в мирную жизнь отмечено давно. Пребывание в условиях постоянной угрозы жизни сопровождается экстремальным напряжением психики: один из основных инстинктов — самосохранения — не дает расслабиться ни во сне, ни наяву. Сознательно или бессознательно человек стремится ослабить эту нагрузку — кто-то внушает себе, что ничего не боится, что смерть будет мгновенной, кто-то становится суеверным, кто-то — верующим. Один при каждой возможности старается напиться до беспамятства, а другому приносят облегчение встречи со случайными женщинами.
Но пули и осколки снарядов оставляют раны не только на теле, но и в психике. И такие раны у большинства людей затягиваются долго.
Так что возвращение к мирной жизни, о которой человек так долго мечтал, далеко не всегда оказывается счастливым, ведь и сам он возвращается другим — с так называемым посттравматическим стрессовым расстройством. Длительный тяжелый стресс, неизбежный при постоянной угрозе жизни,— это травма. К сожалению, близкие не всегда понимают, что родной человек вернулся другим. Их раздражает, что он мешает спать по ночам своими криками, что он без конца рассказывав одно и то же. Нередко стресс (любой!) у мужчины сказывается на сексуальной сфере, в этом смысле Василий не одинок. И реакция его жены — тоже не исключений Очевидно, свойственная этой женщине ревность, усиливаясь со временем из-за особенностей ее личности (подозрительности и, соответственно, неуверенности в себе, обидчивости), помешала Галине спокойно раз браться в ситуации.
Бытует мнение, что вдали от жены мужчина обязательно «разгуляется», и временную утрату потенции, ревнивые женщины часто объясняют в первую очередь изменой. Во многом это связано просто с недостаточной сексуальной грамотностью. Галина могла добиться изменения ситуации только лаской и терпением, одновременно восстанавливая физические и психические силы мужа. Да и с врачами посоветоваться было бы уместно. А сломать и без того надломленную душу очень легко. Даже если бы муж «позволил себе» что-то, Галине, узнав об этом, стоило бы стерпеть — в экстремальных условиях человек способен на поступки, не свойственные ему в обычных обстоятельствах. И ведь он вернулся к ней. А главное, остался жив. В своем страшном вдовстве ей следует винить только себя.
Некоторые психологи считают, что после войны человека нередко приходится оберегать от многих опасностей и проблем современной мирной жизни. И лучшими психотерапевтами должны быть самые близкие люди.
Друзья Василия решили обсудить случившееся с психиатром — к сожалению, когда его уже не было в живых.
|
|
Читайте в рубрике «Чувство ревности»:
|