«Охота пуще неволи», или замуж даже за заключенного
Объявление в газете было невероятно интригующими «Молодой одинокий волк ищет спутницу жизни». А Наталье ужасно хотелось стать спутницей жизни. Не печным мотыльком, не беззаботной Натали, которая своим двадцати пяти годам уже устала от несерьезных отношений с зелеными мальчишками и женатыми мужиками, а именно спутницей жизни — общей жизни, уютной, семейной.
Она написала на адрес газеты и вскоре получила пространное письмо от автора объявления. Наталья сама не знала, что ее привлекло больше всего — само необычное объявление, или философские рассуждения в письме, или просто красивая фамилия незнакомца. Правда, несколько смутила аббревиатура ИТУ на конверте — исправительно-трудовое учреждение. Но, перечитав письмо, она подумала: этот человек сумеет понять, пожалеть, простить грехи ее прошлой жизни.
И она написала ответ.
А через два месяца переписки Наталья приехала в зону и поручила разрешение на короткое свидание с Алексеем. Правда, добивалась она этого разрешения окольными путями — оказалось, что на свидания имеют право только близкие родственники заключенного.
Увидев Алексея, Наталья сразу подумала, что в нашей стране так мало красивых мужиков, потому что все они изолированы от общества. В сопровождении конвойного к ней вышел высокий, великолепно сложенный мужчина. Легкая проседь в темных волосах, обворожительная улыбка, тоскующие карие глаза...
Общались Наталья и Алексей по телефону, глядя друг на друга через толстое стекло. Говорил в основном Алексей, а Наташа за час свидания успела вставить лишь несколько фраз. Но ее совершенно покорил голос, звучавший в телефонной трубке.
После этой встречи письма Алексея стали более откровенными, и в конце концов он предложил Наталье выйти за него замуж.
Через три месяца она решилась. Процедура оказалась до смешного простой: Наталья взяла в загсе бланки, заплатила мизерную сумму и стала женой заключенного, которому оставалось отсидеть еще три года.
Все было — и удивление окружающих, и слезы возмущенных родственников... Но Наталья уже вжилась в свою семейную роль — передачи, посылки, поездки. Короткие свидания — раз в месяц и длинные — на целых две ночи! — раз в три месяца. Она по-настоящему, впервые в жизни полюбила.
Мужу она верила, верила и его рассказам о двух ошибках молодости, представляя его этаким Робин Гудом. Она даже выписала журнал «Преступление и наказание», потом раздобыла брошюрку, в которой объяснялся смысл татуировок,— у Алексея они покрывали все тело, даже на веках было написано «Не буди». Вот впервые Наталья засомневалась, правда ли, что ошибок молодости было только две. Во всяком случае, церковные купола красовались у Алексея во всю грудь. Позже увидев справку об освобождении, Наташа узнала, что это уже пятая ходка.
Со временем тон писем мужа изменился — в них: звучала требовательность. Алексей хотел, чтобы Наташа на правах жены добилась его условно-досрочного освобождения с переводом на поселение. Советовал «дать на лапу». Упрекал, что передачи стали скудными — друзей угостить нечем, прекрасно зная, что с деньгами у Наташи положение не блестящее.
Стараниями Наташи Алексей получил условно-досрочное освобождение и отбыл в забытый Богом людьми таежный поселок. В первом же письме он описал все тяготы жизни на новом, неприветливом месте, жаловался на задержку зарплаты, и Наталья, назанимала у знакомых, выслала несколько переводов и посылок, через месяц, в безжалостные сибирские морозы, приехала сама. Мрачный поселок с полусгнившими домами был страшен, но поцелуй любимого мужа не дал ей испугаться, и всю неделю им светило холодное, зато ярке солнце.
Летом Наталье выпала еще одна неделя счастья. Алексей носил жену на руках и каждое утро бросал в теплую постель таежные цветы.
Между прочим, в постели они были неутомимы, наверстывая упущенное за время разлуки.
Жители поселка, в основном мужики, Алексею завидовали и удивлялись, как судьба соединила таких разных людей — изнеженную горожанку и матерого рецидивиста...
Деньги таяли, словно весенний снег,— быстро и неотвратимо. Алексей злился, стал придирчивым и раздражительным. Но Наташа прощала и терпела, хотя, когда муж обвинил ее в бесплодности, это ударило по больному: она действительно почему-то никак не могла забеременеть.
Пора было уезжать, но Алексей стал просить ее остаться. Наташа видела: здесь, в этом гнилом месте, где нет ни одной близкой души, он без нее пропадет. И в который раз решилась.
На работу она устроилась в администрацию школы. Такое в истории поселка было впервые — жена зека стали начальницей. Наталью зауважали — и местные, и блатные. Но довольно скоро она стала замечать, что муж использует ее положение на всю катушку: на отметку в зоне опаздывает, работает спустя рукава...
А вскоре он впервые в жизни ее ударил — просто так, без всякой причины. Почувствовав безнаказанность, ударил еще и еще. Потом, вымолив прощение, ночью целовал ее избитое тело...
Просвет наступил, когда Наталья забеременела. Но просвет был недолгим, и все пошло по-прежнему, даже еще хуже. Алексей силой отбирал у жены деньги, которых и так едва хватало, и все чаще давал волю рукам. Но Наташа по-прежнему пыталась оправдать мужа, убеждая себя, что злоба его — порождение бесправия и беспомощности.
Наконец Алексей освободился и сразу же уехал — на заработки, как он объяснил. Вернулся довольно скоро и без копейки, правда горя желанием начать новую жизнь. На зарплату жены приоделся и вышел на работу.
Хватило его дней на десять, после чего он заявил, что на работу больше не выйдет — к нему как бывшему зеку там плохо относятся.
Они уже собирались вернуться в город, где жила Наталья, но тут выяснилось, что она обязана отработать в страшном поселке еще месяц. Алексей уехал один.
Через месяц дома ее встретило грязное, пьяное, битое существо — Наталья сперва даже не узнала собственного мужа.
И тут она поняла, что любовь умерла.
У Алексея появились другие женщины, только Наталью это не волновало. Втайне она даже надеялась, муж уйдет. Но он не уходил. Наталья продала обручальное кольцо — последнее, что у нее осталось, и Алексей жадностью схватил деньги. Наконец ей удалось питься от постылого мужа, и он исчез.
А после рождения сына появился вновь. Он треб вал, чтобы Наталья с ребенком вернулась к нему, угрожал, запугивал. Сын вздрагивал от его криков. Младенец вообще был нервным — сказались стрессы Натальи.
Когда Алексей в очередной раз стал ломиться в квартиру, грохоча кулаками в обитую тонким дерматине дверь, у мальчика начались судороги. Не помня себя, Наталья схватила нож и распахнула дверь...
Валерий, отбывая наказание, тоже дал объявление в газету, где сообщил о своем желании познакомиться хорошей, порядочной женщиной. Объявление было цветистым, и обещание носить любимую на руках, наверное, подкупило многих. Но Валерий выбрал молодую симпатичную учительницу.
Роман развивался, как и положено в таких историях,— письма, посылки, редкие свидания, клятвы в любви до гроба. Через три года Валерий освободился и прописался к матери, в райцентре. Молодую жену, однако прописать отказался и даже обвинил в корысти. Какая уж тут корысть! За три года, пока развивался этот бурный роман, скромные учительские сбережения растаяли как, дым. И как дым растаяли теперь иллюзии. Без прописки на работу не брали, а возвращаться домой было неловко — ведь ее предупреждали, чем все это закончится.
Ссоры не утихали до тех пор, пока Валерий не решил разом все вопросы, разрубив запутанный узел проблем ударом ножа. Нож вошел в сердце той женщины, которой он клялся в любви до гроба.
А ночью он вынес ее из дома на руках — как и обещал когда-то.
Лида ждала мужа из лагеря восемь лет. Жить было тяжело — двое детей, денег вечно не хватает, но посылки в зону отправляла регулярно, с трудом выкраивая из скромного семейного бюджета. И всем говорила, что муж невинно осужден.
Наконец он вернулся. Грешно, конечно, но Лида все чаще думала: зачем? Чтобы каждый день, напившись до синих чертей, зверея от пьяной злобы, выкручивать ей руки и орать: «Гуляла тут без меня, тварь?! Радовалась поди, сволочь, что муж родной на зоне парится?! С кем гуляла, говори!» Она молча отбивалась, боясь, чтобы не пострадали дети. Но однажды, в очередной раз требуя признаний, он схватил Лиду за горло. Из комнаты выбежал десятилетний сын. Увидев, что отец душит маму, дико закричал...
Да будет ли конец ее мучениям?! Пропади все пропадом! Задыхаясь и теряя сознание, Лида, словно в тумане, стала перечислять знакомых и незнакомых мужчин, с которыми «гуляла». На секунду задумавшись, она с истерическим смехом, глотая слезы, называла первые попавшиеся имена. Мучитель ослабил хватку, но в следующее мгновение схватил за руку, резко переломил, повалил Лиду на пол и бил, бил, пока она не захрипела, захлебываясь кровью...
Послесловие судебного психиатра
У Натальи при судебно-психиатрической экспертизе был констатирован так называемый патологический аффект — временное расстройство психики после сверхсильных раздражителей (обычно последний накладывается на другие, «фоновые»). Этому состоянию способствовали утомление, недосыпание, недавние роды. Наталья была признана невменяемой и направлена на лечение.
Валерий после ареста долго не признавал себя виновным: то уверял, что любил жену и никогда не смог бы так поступить, а значит, убийца не он, то говорил, что, наверное, сошел с ума... Судебно-психиатрическая экспертиза признала его психически здоровым и вменяемым. И нельзя исключить, что, находясь в лагере, он не найдет себе другую женщину, которая будет ждать его и отдаст все, пока он не выйдет на свободу.
Муж Лиды также был признан психически здоровым и вменяемым. А Лида, умирая в больнице, в бреду повторяла: «Я всегда была верна...»
Стремление женщин к общению с заключенными — явление интернациональное. Похоже, что и причины, и развитие подобных историй почти одинаковы в Америке, России, Франции, Бельгии и других странах.
Как известно, женщин больше, чем мужчин, им сложнее устроить личную жизнь, а деловых успехов (хорошо, если они есть) для полного удовлетворения часто не хватает. Обычно женщины начинают искать в газетах объявления — брачные или просто содержащие предложение познакомиться, вступить в интимную связь — не в лучшие минуты своей жизни. Тем более, если такое объявление дает заключенный. Да, многие из этих мужчин привлекательны, но все же любая женщина в глубине души понимает, что преступник — не самый лучший представитель общества. И чтобы не думать об этом, убеждают себя (не без помощи избранника) в его невиновности, в случайности проступка, который он совершил. Такая женщина постоянно внушает себе, что ее возлюбленный — не обычный преступник, она хватается за литературные, кинематографические примеры... И очень возможно, что с этого начинается путь на Голгофу.
Любовь к осужденному тоже бывает разной: одна за муки полюбила, другая увидела в нем героя, супермена; одной важно ощущение своей необходимости мужчине, другой — власти над ним. И всем нужны слова о вечной неземной любви. Потому что от других эти женщины таких слов никогда не слышали. Им и в голову не приходит, что, как правило, красивые, пылкие признания сочиняются не избранником, а, скажем, его «кентом», который, обладая богатой фантазией, уже руку набил на таких признаниях и теперь неплохо на этом «наваривает». Не говоря уж о том, что часто страстные клятвы являются вообще плодом «коллективного творчества»... Наконец, многим представительницам слабого пола свойственно стремление к самопожертвованию во имя любви, в том числе неосознанное, биологически обусловленное стремлением к продолжению рода любой ценой. Отсюда и частые сравнения таких женщин с женами декабристов — неуместные, между прочим, сравнения. Осужденные за уголовные преступления — далеко не декабристы.
Ну и, конечно, длительности отношений с заключенными прежде всего способствует то, что у женщины нет других возможностей почувствовать себя счастливой в самом личном, интимном смысле.
Важнейшую роль в заключении браков между осужденными мужчинами и женщинами «с воли», безусловно, играет «стратегия поведения» жениха. Для него женщина из того мира, где нет вертухаев и нар, значима чрезвычайно — между двумя свободными людьми такая потребность одного в другом встречается редко. Конечно, возможны и искренние чувства — благодарность, привязанность, даже любовь. Но обычно доминирует выгода (или вообще, кроме нее, ничего нет). Такое отношение к женщине появляется даже у тех, кто раньше был не столь меркантилен. Слишком тяжело в заключении. А в России условия в местах лишения свободы особенно тяжки. Тем выше вероятность, что заключенный готов на все, лишь бы получать передачи, иметь свидания (пусть редкие) с женщиной, льготы при условно-досрочном освобождении. Нередко, как в случае с Натальей, брак с женщиной, которую уважает лагерное начальство, меняет к лучшему отношение начальства и к самому зеку.
Судебным психиатрам, и, к сожалению, не только им, хорошо известно, что даже замужние женщины, дождавшись мужа из мест лишения свободы, часто с трудом его узнают — слишком уж места не столь отдаленные отдалены от нормальной жизни. Не каждый освободившийся может приспособиться к изменившейся за время его отсутствия ситуации. В результате внутренняя растерянность оборачивается агрессивностью, жестокостью по отношению к той, что еще недавно была единственной нитью, связывающей со свободой. Что уж говорить о парах, у которых не было совместного прошлого!
Случается и так, что отбывшие срок мужья приговаривают жен к «высшей мере». За что — за терпение, сострадание?..
Конечно, бывает всякое. Может, десяти процентам женщин и везет в браке с заключенным, и тогда такой брак оказывается счастливым. Но если не везет (а таких случаев — подавляющее большинство), то на все двести! Ожидая возвращения мужа из лагеря, женщина по-своему тоже отбывает срок, нередко не сознавая этого.
Брак с заключенным имеет и еще одну спорную сторону. Хотя теория существования «врожденных» преступников давно опровергнута, все же маловероятно, что человек, прошедший лагерь, тем более — не один раз, окажется оптимальным воспитателем для будущего ребенка. Наверное, женщинам стоит подумать и об этом.
Наверное, затронутая здесь тема должна быть интересна и свободным мужчинам — преуспевающим и не очень, молодым и в возрасте. Многие даже не задумываются, что женщина ради любимого человека способна на очень многое. Так не надо бояться и избегать любви! И меньше будет жутких лагерных историй...
|
|
Читайте в рубрике «Жестокая любовь»:
|